Поруганный. И восставший

История Креста на территории храма Матери Божьей Фатимской в Барановичах – не из тех, которые рассказывались нашими пра-, пра-, пра-, а происходившая на глазах многих ее очевидцев и участников, живущих ныне. История до сих пор трепетная и волнующая.

1994-й год, свобода от коммунистических догматов, свобода вероисповедания. Люди получили, наконец, возможность открыто посещать церкви и просить у Бога лучшей доли. В городах и селах создаются новые приходы, возрождаются старые и строятся новые храмы. Благодаря настойчивым усилиям верующих, а также священников и братьев Ордена SVD, в Барановичах принято решение о строительстве нового католического храма в Северном микрорайоне – первого на Беларуси под титулом Матери Божьей Фатимской. Какая это была радость для верующих! Каждый день, после своей основной работы, они целыми семьями приходили на стройплощадку, чтобы в возведении костела участвовать непосредственно: ведрами подавали на высоту раствор, вручную разгружали и складировали прибывающие стройматериалы, каждую ночь сторожили эти материалы, в фонд строительства собирали деньги. И кто бы мог подумать, что рядом с ними ходит некий   Иуда! Подсматривает, выслеживает и… предает! Предает в тот самый час, когда все остальные, измученные неверием, подозрительным к себе отношением, обрели надежду и открыли сердце Богу!..
– Это произошло в ночь с 25 на 26 августа 1994 года, – рассказывает прихожанка Янина Сасим. – День 25-го помню, можно сказать, поминутно, потому что именно тогда на свет появился мой первый внучок. Проведав дочь в роддоме, в конце дня я поторопилась на стройплощадку. Пришли человек семь, я среди них такая радостная, стали у Креста и начали молиться, в том числе за моего новорожденного внука. На следующий день утром бегу на работу по мостику через озеро (с Северного – к заводу станкопринадлежностей), в сторону стройплощадки глядь, а Креста нет. Что такое? Всегда был. И вчера еще был… А на работе Юзефа Худина мне сообщает, что ночью какие-то варвары срубили Крест … Оказывается, ей рано утром   кто-то уже сообщил… Признаться, оборвалось все внутри: Крест срубили в тот момент, когда в молодой семье моей дочери родился первенец… А вдруг это плохой знак?.. И для кого этот знак – для его мамы, папы или для меня, бабушки? Но разве Господь станет посылать знаки вот таким способом – через уничтожение своего Креста? Волнения и тревоги вселились в меня надолго…
Волнения и тревоги вселились не только в душу Янины. Кто поднял руку на Крест?
– Я хорошо помню, – напишет в своих воспоминаниях святой памяти прихожанка Юзефа Худина, – как наши священники, братья законные и прихожане во главе с настоятелем о. Ежи Мазуром искали останки Креста по болоту, которое распростиралось неподалеку, искали в канавах… А когда нашли, принесли и сложили на том месте, где он недавно возвышался. Хорошо помню, как Ирэна Масленцева организовала поездку в лес за елочками и дерезой, прихожане принесли много цветов и, убрав поруганный Крест веточками, сложили рядом второй – из цветов. А когда мы в тот же день пришли на работу в костел, о. Ежи поведал нам эту печальную историю.
– Произошедшее,– вспоминает епископ Ежи Мазур сегодня,   – если рассматривать локально, имело значение переломного характера. Можно сказать, оно разбудило людское сознание, причем как во время 9-дневного специального вознаградительного богослужения, так и после него. На место растущей святыни приходило все больше и больше людей. Были не только верующие, но и те, кто жил вне Костела. Принимали участие в службах, приносили цветы и свечи. Для многих это был первый контакт с Католической Церковью. Были среди них и те, кто помнил период борьбы с крестами в эпоху коммунизма. Стало совершенно понятно, что начинаем мы дело Божие, которому противиться будут многие, но в итоге крест победит. Осознал это особенно тогда, когда пробудилась совесть у самих устроителей профанации креста, когда они решили сознаться в своем грехе и показать место, где выброшен срубленный крест. Информацию передали Иосифу Разумко (в то время он был председателем костельного комитета). Найденный крест был весь иссечен, будто людская злоба искала выход в циничном издевательстве над «инструментом» муки Господа…
– Это правда, – рассказывают прихожанки Ирэна Буко и Ядвига Алексеева, – мы, прихожане, все плакали, приходили на площадку каждый день, молились во главе с о. Ежи, просили у Бога прощения и за себя, что не уберегли Крест, и просили простить тех злодеев, которые совершили это гнусное дело, «ибо не ведают, что творят». После этого решили: будем сторожить днем и ночью. И сторожили. А в 1995 году, 9 мая, на том же месте, практически у дороги, был воздвигнут новый Крест – как символ веры, как знак присутствия Бога на нашей земле, как знак победы добра над злом, света над тьмою.
– Когда верующие пришли в тот день на место будущего храма, – читаем далее в воспоминаниях Юзефы Худиной, – Господь освятил это событие Своим знамением. За несколько минут до начала Святой мессы прекратился дождь, солнце осветило землю, и мы увидели на небе огромную – от края до края – радугу. «Смотрите, – сказал о. Ежи, – это первый знак прощения и примирения Господа Бога с народом!». И как-то тепло и радостно стало на душе. Думаю, это никогда не забудут те, кто был тогда на молитве. Жаль только, что многих уже нет с нами….
Действительно, очень жаль: нет самой Юзефы (воспоминания передала в редакцию журнала ее дочь Лидия), нет Ирэны Масленцевой, нет Ядвиги Молчан, нет Иосифа Разумко, как и нет очень многих других, кто стоял у истоков строительства храма и, как свою личную, переживал трагедию Креста.
– Несмотря на опошление, – завершает свой рассказ епископ Ежи, – именно тот поруганный Крест стал для верных ценной реликвией, со временем притягивал людей все больше и больше, обратились даже те, кто был «исполнителем суда» над крестом. Планировали мы с прихожанами, что рядом с храмом встанет и часовня – Часовня Ссеченного Креста – как свидетельство бессмысленной борьбы с христианством, с крестом Христа.
…А тот   Крест – поруганный, оскорбленный и поднятый заботливой рукой священника и его паствы, залеченный и обласканный, – не умер. Он живет и сегодня в том же костеле Матери Божьей Фатимской в Северном   микрорайоне. К нему подходят   верующие, ему поклоняются, его целуют. И почему-то всегда со слезами на глазах…